Помни, что ты смертный - Страница 39

— Провожу до стоянки. Дальше безопасно, паб освещен. Кругом народ. Лучше, чтобы нас вместе не видели. Из-за твоей работы. Вдруг боссу кто-нибудь расскажет. Рухнет прикрытие, тебя могут уволить. Нам это ни к чему, правда?

Девушка благодарно и крепко взяла его под руку и не выпускала до самой стоянки. Он поспешно пожелал доброй ночи, гадая, не специально ли была разыграна предыдущая сцена, чтоб пройтись с ним под ручку по Касл-Дарси.

Однако перед расставанием Дебби шепнула:

— Я правда кого-то видела, Трис. Честно.

***

На следующее утро после завтрака Мередит собралась к «Бейли и Бейли», почти уверенная, что Салли сегодня работает. Утро прекрасное, солнечное, относительно теплое. Приятно после холодов и сырости.

Подходя по узкой дорожке к передним дверям, она услышала, как ее кто-то окликнул, оглянулась, увидела Дэйва Пирса и удивленно проговорила:

— Привет! Что вы тут делаете, инспектор? Я думала, вас взяли в региональное управление.

Пирс ухмыльнулся.

— Выпускают время от времени на старую тропу. Иду в редакцию «Бамфорд газетт». — Он конспиративно понизил голос. — Мог своего сержанта послать, да решил воспользоваться возможностью заскочить домой. Мы с Тесс только что в новый дом переехали. Не совсем новый, только для нас. Она нынче утром хлопочет, наводит порядок.

— В любом случае рада вас видеть. Поздравляю с повышением!

— Никогда даже не думал, — чистосердечно признался Пирс.

— Почему? Вы заслуживаете.

— Спасибо. — Он вновь ухмыльнулся, залившись румянцем. — Да ведь знаете, сейчас у каждого университетский диплом. Даже в полиции. Времена меняются. Чувствую себя пережитком прошлого. — Ему было чуть за тридцать. — А вы как поживаете?

— Отлично. Гриппом переболела и выздоровела. Вы снова с Аланом. Знаю, он доволен.

Пирс еще сильнее покраснел.

— Правда? Ну, должен признаться, мне тоже приятно вернуться к нему. Не подумайте, шеф ничуточки не изменился… — Дэйв спохватился, придержал язык, и оба рассмеялись. — Хотя он самый лучший. Любого спросите. Все скажут. Нет лучше нашего суперинтендента.

Они разошлись: Мередит — к «Бейли и Бейли», Пирс — в редакцию газеты.

В переднем помещении никого не было. Ориентируясь на голоса, Мередит прошла к дальнему кабинету через зал, непривычно пустой после недавних торгов. Обнаружила Салли и Остина рядышком за компьютером, серьезно обсуждавших что-то; глядя на монитор. Они так сосредоточились, что не услышали ее шагов, и она деликатно прокашлялась.

Оба испуганно оглянулись. Остин протянул руку, стукнул по клавише, параллельные столбцы цифр исчезли с экрана. Мередит не знала, смеяться или сердиться. Она вовсе не собиралась шпионить. О чем бы они ни говорили, вряд ли это имеет для нее какое-нибудь значение. Может, даже и не взглянула бы на монитор. Теперь, естественно, принялась гадать, что от нее так торопливо скрыли.

— Мередит! — приветливо воскликнула Салли. — Как я рада! — Она протянула обе руки. — И страшно виновата. Надо было к тебе забежать, но мы с Остином были очень заняты, а надолго оставлять Лайама одного в коттедже не хочется.

— Ничего, не извиняйся. Я все равно не могла принимать посетителей. Теперь совсем здорова, и вижу, ты тоже. Ничего больше вас не тревожило?

— Ничего. — Салли покосилась на Остина. — Мы тут просто планируем наперед. Уже надо думать о следующих торгах.

— Я видела вчера репортаж в вечерних новостях, — сообщила Мередит им обоим. — О книгах, украденных из Уилвер-парка. Остин, вы наверняка следите за такими вещами?

Остин снял очки, вытащил носовой платок из кармана, начал тщательно протирать стекла.

— Мы получаем обычно списки краденого, которые распространяются среди антикваров. Но до сих пор нам ничего такого не попадалось. Постучу по дереву. — Он серьезно постучал себя по лбу. — Думаю, я распознаю редкое издание. У нас есть старые книги, только не особенно ценные. Настоящие раритеты несут к специалистам, если хотят продать. Когда кто-то ко мне обращается, так и советую. Здесь настоящей цены не получишь. И картины тоже. Все, представляющее особый интерес, рекомендую везти в Лондон на крупные аукционы — «Кристи», «Сотби», «Мессенджер» и так далее. Другое дело, — продолжал он, — карты или ботанические иллюстрации. Их иногда варварски выдирают из книг, стараются продать. Вечная трагедия. Порой среди них попадаются по-настоящему редкие, ценные. Я обязательно спрашиваю, кто продает, почему, имеет ли на это право. «Бейли и Бейли» надо беречь репутацию.

Остин пожал плечами.

— Если говорить о других сомнительных вещах, то, как я понимаю, от жареного нынче принято избавляться на толкучках, где торгуют прямо из багажников. Подделки с фирменными этикетками, пиратское видео и краденое… Но только не у нас.

— У нас у самих крадут, — робко вставила Салли.

— Правда, — горько подтвердил Остин. — У нас чаще крадут, чем несут краденое на продажу!

— Во время последнего предварительного показа пара книг пропала, — пробормотала Салли.

Остин огляделся, будто надеялся со своего места увидеть пропавшие книги.

— Они были в ящике с разрозненными томами. Мы их разделили на несколько лотов. Большинство дешевых, зачитанных. А пропала пара томов Диккенса, викторианское издание, в хорошем состоянии, хотя не особо ценное. Некоторые охотятся за кожаными переплетами. Потом отдирают, отделывают домашние бары и тумбы для телевизора. Вид жуткий. — Он передернулся. — Так или иначе, за все те книги, вместе взятые, больше сорока фунтов не выручишь. Фактически, насколько помню, зачитанные остались нераспроданными. — Остин сунул платок на место. — Гм… Мередит… не хотите ли чаю, кофе?