Помни, что ты смертный - Страница 49

Кабинет Фуллера тесный, теплый, даже приятный. По крайней мере, в нем благословенно отсутствует атмосфера склепа.

— Слышали о нашей вере? — весело спросил патологоанатом.

Маркби замялся. Давненько не виделся с Фуллером, возможно, за это время они с женой пережили духовное возрождение, о чем он не слышал.

— Помните Веру? — Фуллер указывал на фото в рамке с изображением трех своих выдающихся дочерей. — Крайняя слева.

Конечно! Едва не оплошав, Маркби воскликнул:

— Разумеется! Она на скрипке играет.

— На кларнете, старина. На скрипке играет Миранда. Вы сто лет не бывали на наших музыкальных вечерах. Сообщу, когда очередной состоится.

Маркби пробормотал благодарность с упавшим сердцем. Бог не наградил его музыкальным слухом. Слышит только визг и скрежет. Особенно когда Миранда играет на скрипке…

— Вера решила изучать медицину и поступила в Оксфорд. Жалко, что не посвятила себя музыке, хотя музыкой не проживешь. Конечно, и с любой медицинской специальностью в наше время нелегко прожить. Но Вера чувствует склонность к медицинским исследованиям.

Как Лайам Касвелл. Эта мысль вернула суперинтендента к делу.

— Насчет Бодикота… — напомнил он.

— Понял. — Фуллер полез в картотеку и вытащил папку. — Только что сюда поставил. Тут мои предварительные заметки. Их кто-то перепечатывает и в самом чистом аккуратном виде посылает копию в Бамфорд. Я думал, уже получили.

— Наверняка. У меня нет доступа. Хотелось бы для себя лично иметь окончательное заключение.

— Ради бога. Пришлю. Так о чем мы… а! В любом случае помню. Вчера это было последнее вскрытие. Приходилось спешить перед ужином. Впрочем, проблем не возникло. Отличное состояние для его возраста. Никаких признаков сердечной недостаточности. Неподвижность суставов в начальной стадии. Он получил сильный удар по голове, и от этого умер. Могу привести технические термины, но достаточно сказать: серьезные переломы, шок, внутренние повреждения, обширное внутримозговое кровотечение.

— Значит, вы согласны, что он ударился головой при падении?

— Нет причин для сомнений. Мои заключения более или менее совпадают с вашими предположениями. Как я понял, когда его обнаружили, у него под головой был кусок бетона?

— Камень, которым он подпирал дверь сарая с козами. Успели сопоставить рану с формой камня?

— Конечно, — кивнул Фуллер. — Полное совпадение.

— Он мгновенно умер?

Патологоанатом выпятил губы.

— Мгновенно? Возможно. Если нет, то очень скоро. Травма определенно смертельная. Он был без сознания, лежал во дворе рано утром, гипотермия сыграла роль. Судя по гипостазу в момент вскрытия, тело какое-то время после падения пролежало нетронутым, а красноватый цвет поврежденной области указывает на холодную погоду.

— Значит, упал и довольно долго пролежал на мерзлой земле.

— Без опасений можно утверждать. Не могу точно назвать время смерти. Никогда не могу, как вы знаете. По внешним признакам сказал бы, вчера рано утром.

Маркби обдумал.

— Он завтракал?

— Нет. В последний раз ел за несколько часов до смерти. В желудке небольшое количество молока. Чашку чаю выпил.

— Я его за руку трогал. Она не была полностью окоченевшей. Мне казалось, если старик умер не один час назад, трупное окоченение должно было сильней продвинуться, особенно в конечностях.

— Окоченение… — Фуллер покачал головой. — На холоде вполне могло замедлиться. Пару недель назад у меня был труп, два дня пролежавший в мороз на улице и по-прежнему гибкий, как рыба.

— Больше ничего не скажете?

Патологоанатом просмотрел заметки.

— Предположительно, покойный перед смертью возился с животными. На ладонях животный кожный жир, под ногтями шерсть. Я отправил соскобы в лабораторию, жду подтверждения. Понимаете, запах. Я особенно чуток к козьему запаху. Одна моя тетка держала коз. Делала из молока на редкость мерзкий сыр. Впрочем, говорят, последняя мода приказывает потреблять жиры, и люди за него платят бешеные деньги. Но как только этот сыр приносят, я про себя говорю: «Привет, козы!»

Маркби вздохнул.

— Вполне справедливо. — И вспомнил о Джаспере. — Какого цвета козья шерсть, если это она?

Фуллер удивился.

— Э-э-э… В основном белая.

Значит, козочки. Помнится, они белые. Надо будет проверить в лаборатории, хотя Фуллер, всегда скрупулезно старающийся не ошибиться, не сказал бы, если б не был уверен.

Он предъявил фотографию, раздобытую перед приходом.

— Это место происшествия, тело в том положении, в каком было обнаружено. Возможно, вы уже видели.

Фуллер рассмотрел снимок.

— Ах да. Так я и ожидал. Честно сказать, не вижу проблемы. Если у вас нет особых соображений. — Он взглянул на суперинтендента поверх очков. — Я старался помочь вам чем мог.

— Ценю. Как я уже сказал, дело не мое, просто кое-что проверяю. Наверно, здесь был уже кто-то из Бамфорда?

— Сержант Джонс. Показала эту самую фотографию. Похоже, ее вполне устраивает разбитый при падении череп. Я не обнаружил никаких загадочных, необъяснимых кровоподтеков, ушибов и прочее. На коже нет следов от инъекций, в организме отсутствуют посторонние вещества. Ушиб головы всегда опасен, а в его возрасте зачастую смертелен. Только в кино люди колотят друг друга бутылками по макушке, а потом поднимаются и спокойно уходят.

Фуллер фыркнул.

— Спасибо, Малькольм, я вам очень обязан.

Маркби поднялся.

— Позвоню насчет музыкального вечера, — пообещал патологоанатом.